"Зубные" находки археологов

Список известных нам наименований динозавров пополнился еще одним, недавно открытым видом. Статью об этом «зубастом» родиче знаменитого Tyrannosaurus Rex опубликовал «Журнал палеонтологических исследований». В статье сообщается, что останки этого девятиметрового монстра были найдены в Нью-Мексико, на территории федерального природного заповедника, расположенного в пустыне Де-на-зин.

Bistahieversor sealeyi (такое имя получила находка) – это первый за последнее тридцатилетие действительно новый вид и род динозавров, некогда населявших Северную Америку. Так, по крайней мере, сообщил обозревателям вышеуказанного издания Томас Уильямсон, известный палеонтолог, работающий в местном Музее естественной истории.

Он уточнил, что динозавр Bistahieversor sealeyi жил незадолго (по историческим меркам) до появления T. Rex – около 75 миллионов лет назад, тогда как последний жил примерно за 65-68 миллионов лет до появления человека. Самые ранние находки древних ящеров семейства тираннозавров датируются 167 миллионами лет назад. Их скелеты найдены на Западе современной Америки, и именно оттуда, по мнению ученых, пошло их распространение по древней Земле.

Томас Карр, возглавляющий Институт палеонтологии в Карфагене, на этих раскопках выступает компаньоном мистера Уильямсона. В его комментариях к найденному скелету отмечается, что новый динозавр обладает интересным рядом особенностей.

В частности, это касается количества зубов: у «нового» ящера имелось порядка 64 зубов, тогда как у взрослого Т. Rex их на целый десяток меньше. Но при численном перевесе они уступали зубам Т. Rex’а в толщине и размерах – как впрочем, и зубы всех остальных тираннозавроидов.

Особенно выделяет новый вид от всех прочих представителей семейства странная дыра в голове – она находится несколько выше глаз животного. Ни у одного другого вида тираннозавров ничего даже отдаленно похожего не наблюдалось. Ученые считают, что, возможно, это помогало снизить нагрузки, приходящиеся на голову этого монстра.

Карр поясняет, что визуально у B. sealeyi эту дыру не было видно, так как ее скрывала кожная складка. Сама же полость представляла собой внутричерепной воздушный мешок, в котором не было костей.

Еще одно интересное археологическое открытие, касающееся зубов, сделано уже в нашей стране – на Алтае. Есть там живописнейшая река с красивым названием Ануй, а в одной из ее долин стоит гора Дедка, стоящая как раз напротив похожей, имя которой – Бабка. В основании последней очень удачно расположилась Денисова пещера.

В свое время она наверняка считалась безопасным и комфортабельным жилищем для первых поселенцев этих мест. Поэтому примерно с трех сотен тысячелетий до нашей эры – времени, которое почти совпало с заселением Южной Сибири – она практически никогда не пустовала, вплоть до начала современного летоисчисления.

В этой связи вполне закономерно, что современные археологи уделяют немало внимания исследованиям этой пещеры. Раскопки в ней ведутся годами и десятилетиями, а результатом становятся уникальные материалы, проливающие свет на жизнь наших далеких предков. К сожалению, исследовательского материала у ученых пока немного – всего три зуба и небольшая косточка от пальца руки.

Два зуба были обнаружены еще в 1984-м: один из них находился в слое шестидесятитысячелетней давности, а второй – примерно вдвое «старше». Обе находки обладают архаичными морфологическими признаками и описываются как «неандерталоиды».

Но для нас намного интереснее данные современных исследований последнего и самого позднего из зубов, а также – упомянутой косточки. Это оказались третий верхний левый моляр и последняя фаланга мизинца. Они обнаружены в слое, отнесенном к промежутку между 30 и 50 тысячелетиями назад.

Что касается фрагмента пальца, он не дал особо нового исследовательского материала, чего нельзя сказать о зубе. Моляр оказался большим и с рядом примитивных признаков, которые нетипичны для неандертальцев, и скорее подошел бы более архаичным гоминидам.

Но эти изыскания пока нельзя назвать революционными, потому что исследования единичного зуба не могут служить достоверным источником. К примеру, нет абсолютной уверенности, что это именно третий моляр. Если в действительности он был вторым, а не третьим, то его признаки полностью вписываются под характерные черты неандерталоидных зубов.

Помимо этого, ученые говорят, что даже у современных людей наблюдаются значительные расовые и индивидуальные различия в строении зубов – а значит, что-то похожее вполне могло проявляться и у неандертальцев. Поэтому антропологи  никогда не спешат делать обобщения, основываясь на исследованиях единичных фрагментарных находок.

Но широкие горизонты перспектив открылись перед учеными после разработки методики выделения элементов ДНК-цепи из найденных костей. Главные органические молекулы, содержащие зашифрованные «архивы» с историей всех предшествующих поколений, можно тысячами находить в любых фрагментарных остатках скелетов.

И по ценности в этом плане зубам нет равных материалов. Благодаря наличию прочного слоя эмали клетки ДНК оказываются защищенными не только от внешних природных воздействий и химических атак микроорганизмов, но и от клеток ДНК самих ученых, исследовавших эти фрагменты.

Однако при всей перспективности методики есть в ней и ряд сложностей, начиная с возможного «загрязнения» исходной ДНК генетическими «архивами» самих исследователей, и заканчивая фрагментарностью находок или неопределенностью времени и скорости мутаций.

Но еще более серьезной проблемой выступает нехватка образцов для сравнения. В то время как данных о ДНК неандертальцев у ученых относительно много, информации об их более ранних предках практически нет.

Ученым остается только одно – сравнивать получаемые образцы с современными, а также с неандертальцами, населявшими землю не более сорока тысячелетий назад. О ДНК-структуре их предшественников современная наука не знает вообще ничего. Поэтому все выводы о сходствах или различиях ныне живущих сапиенсов с неандертальцами делаются в сравнении с генетическим кодом шимпанзе.